Продолжая многолетнюю традицию, «Новый мир» называет лауреата в номинации «Руководитель года в АПК».

На этот раз им стал глава крестьянско-фермерского хозяйства из села Нагорского Притобольного района Сергей Суслов. Конечно, мы не преминули встретиться с ним. Предлагаем читателям основные фрагменты нашего разговора.

– Сергей Александрович, разве не помните известную русскую народную пословицу «Имея землю, не будешь богат, а будешь горбат»? Но ведь у вас земли много.

– Да, я об этом уже слышал. Когда только начинал работать, опытные в сельском хозяйстве люди так примерно и сказали. Даже пословицу эту дословно привели.

– Но вы-то всё равно сделали по-своему…

– Так они же меня не отговаривали, а просто хотели, чтобы я на вещи смотрел реально. Но юношеский максимализм не позволял сомневаться в себе и своих возможностях. В 22 года по окончании Курганской сельхозакадемии имени Мальцева я думал, что у меня-то все будет по-другому. А тут как раз отец оформил крестьянско-фермерское хозяйство, взял в лизинг мельницу. Когда я уже получил образование и вернулся домой, он отправил меня в Пензу учиться на оператора по её обслуживанию.

– Получается, что ваш семейный бизнес на земле начинался именно с мельницы. Но что было молоть, если собственной земли тогда не имелось?

– Работы всегда хватало. Давальческого зерна было много, процентов 80–90 селян хлеб не покупали, а выпекали сами. Значит, мука являлась насущной необходимостью. Люди получали в колхозе зерно на паи, везли его к нам на помол. Кстати, на тот момент наша мельница производительностью 250 килограммов муки в час считалась достаточно неплохой. К тому же она была единственной в округе. Продукт переработки получался хорошего качества, и этот фактор значил много. Сырье везли отовсюду.

– А откуда пришла идея обзавестись своей землей?

– Она родилась из логики самой жизни. Отцу это казалось насущной необходимостью, а я, не поверите, был даже против. Но решение

принимал все-таки Александр Михайлович. Не всё же, говорил он, на давальческом зерне работать, надо и своё иметь, тогда бизнес будет гораздо эффективнее. С другой стороны, нужно было выпускать качественную продукцию, а как её получать, если нам везли самое разное сырье. Иногда зерно поступало грязное, мокрое, с низкой клейковиной… Чтобы как-то решить эту проблему, через некоторое время мы начали оформлять паевую землю. Довелось и поработать в ту пору на тракторе, и постоять на сеялке. И этот процесс затягивал меня все больше. К тому же у нас был трактор Т-25, на котором самостоятельно выбирался на сенокос.

– Никогда не вспоминали ту самую пословицу?

– Что и говорить, годы были разные. Помнится начало двухтысячных, когда возили зерно на элеватор и при этом оставались должниками. Тогда проскальзывали мысли о том, что, может быть, зря я старших не послушался. Но сейчас включать заднюю скорость уже поздно. Теперь только вперёд.

– Не боялись столько земли набирать?

– Когда в работу окунешься с головой, то об этом уже не задумываешься. Просто некогда было бояться. Сегодня мы обрабатываем клин в 18 тысяч гектаров. Много это или мало? Смотря с какой позиции подойти. Сначала брали, не задумывались, верили в собственные силы. Это была брошенная земля, люди сами к нам приходили и просили взять. Сейчас в округе нет пустующей земли. Я убежден: чтобы работать с землей и получать от нее отдачу, нужно все делать грамотно, профессионально. Иначе и не стоит ввязываться. Можно долго рассказывать о том, сколько мы возились с сорняками в первые годы. Убирали их, зимой железным клином вырубали березовую поросль. Весной все стаскивали и сжигали, а уж затем постепенно разрабатывали землю.

– Известно, что у вас до мелочей отработана система ведения отрасли, поэтому и хочется узнать, в какой мере сказывается на результатах тот фактор, что выращивать хлеб приходиться в зоне рискованного земледелия?

– Риск у земледельца есть всегда. Реально и без урожая остаться, если погода преподнесет сюрпризы, но наша задача – эти риски минимизировать. Еще в академии студентам внушали, что урожай можно получить в любых условиях. И сейчас за счет парового клина добиваемся неплохих результатов. Хотя высокий урожай не является, к сожалению, мерилом благополучия. В 2017 году в нашем хозяйстве собрали в среднем по 37 центнеров зерна с гектара. Казалось бы, радость для агронома. С другой стороны, невнятная государственная политика на зерновом рынке нивелирует наш труд. И это не

просто слова. Это – реальность. Для примера: нынче пришлось реализовать часть продукции из собранных 30 тысяч тонн либо по ее себестоимости, либо чуть ниже. А что было делать? Долги нужно закрывать, зарплату выдавать. Остальное пытаемся хранить до лучших времен, хотя складских помещений тоже пока не хватает.

– Значит, вас бы устроила половина собранного зерна?

– Возможно. Показателен при этом засушливый 2010 год, когда по области была объявлена чрезвычайная ситуация. Затраты тогда получились минимальными, а урожай, особенно на паровых участках, собрали неплохой. При достойной цене его хватило, чтобы достичь рентабельности. И так у нас, к сожалению, бывает.

– Чем вас эта работа затягивает? Другие покидают село, а вы, наоборот, тут корни пустили и никуда, по всей видимости, уже не уедете?

– Если вникнуть в нашу работу, то окажется, что она не просто интересная, но ещё и творческая. Мы же работаем не только с землей, но и с людьми, и тут уж надо очень постараться, чтобы они стали твоими единомышленниками. Понятно, что творчество может проявить только тот, кто подготовлен профессионально, кто предан своему делу по-настоящему. Что касается нас, то мы с наукой сотрудничаем. Иногда сам езжу в научно-исследовательский институт в село Садовое, а иногда ученые к нам заглядывают.

– Как же в селе удержать молодёжь? А то, не ровён час, на трактор сесть будет некому…

– Конечно, есть такие опасения. С другой стороны, мне кажется, что малые населенные пункты уже не поднять, как раньше, не создать там такой инфраструктуры, которая бы привлекала людей, в том числе и молодежь. Если смотреть на вещи реально, то все производственные силы должны концентрироваться на центральных усадьбах. Они могли бы стать так называемыми центрами управления.

– То есть вы предлагаете сконцентрировать производственные силы, систему управления в крупных населенных пунктах? А что делать с теми деревнями, где осталось 5–10 домов?

– Я ни в коем случае не призываю кого-то откуда-то выселять. Прежде чем что-то ломать, нужно людям подыскать альтернативу и предложить её. Но иного выхода, кроме как укрупнять свои силы, просто нет.

– Ваша идея похожа на то, как строится аграрная политика в дружественной нам Республике Беларусь. Речь идет об агрогородках?

– Во всяком случае, нам бы эта структура подошла. Только для этого нужно изменить стереотипы мышления и смириться с тем, что прошлого не вернуть, ведь жизнь стремительно уходит вперед, совершенствуются механизмы ведения отрасли.

– Безусловно, такое видение обустройства и создания условий для более эффективного развития нашего АПК заслуживает внимания. И все же хотелось бы знать, чем год минувший был примечателен лично для вас?

– В первую очередь тем, что мне вручили очень почётную хлеборобскую премию имени Терентия Семеновича Мальцева. Это было самое памятное событие. Я тогда очень волновался. А вообще хочу сказать, что мне повезло с отцом, который, собственно, и помог встать на ноги. И мальцевская премия –это тоже его заслуга, ведь первые шаги я делал под отцовским руководством.

– А есть ли у нового лауреата какая-то заветная и пока не сбывшаяся мечта?

– Есть, но я бы не хотел её озвучивать. Не зря говорят: если хочешь, чтобы мечта сбылась, не рассказывай о ней загодя. Так что не могу пока поделиться.

– Тем не менее огромное спасибо за этот разговор, Сергей Александрович, и ещё раз поздравляем с заслуженным признанием.

В диалоге с лауреатом участвовал Владимир Седанов.

По материалам газеты «Новый мир»